– Разве у тебя нет ко мне никаких чувств? – Глаза Зары были полны слез, но голос звучал сердито.

– Конечно, есть. Но… Зара, то, что между нами было, замечательно, но это ни к чему не приведет, – пытался он взывать к ее здравому смыслу. – Ты знаешь, кем я являюсь…

– Кем же? Прости, но я немного запуталась: правящим шейхом, моим опекуном или моим любовником?

– Перестань, Зара, не надо так…

– А как? Как надо? Где мое место? Кто я для тебя?

– Зара, не говори так, не унижай себя.

– Не унижать? Да ты уже сделал это без моей помощи. – Она стукнула его кулаком по плечу. – Так ведут себя опекуны в Заддаре? У тебя традиция пробовать всех имеющихся девственниц или я первая при новой власти? Ну? – По ее щекам струились слезы, она чувствовала себя оскорбленной и униженной. – Отвечай же, черт возьми!

– Что из всего этого может получиться? Ты должна знать, что долго здесь оставаться не можешь. Кем ты будешь? Что ты будешь делать? Ты права, ты не можешь стать моей женой, тем более – любовницей…

Зара побледнела, каждое его слово было, как гвоздь в крышке гроба с ее мечтой.

– Нет, я полагаю, не смогу быть ни твоей любовницей, ни твоей подопечной. Однажды ты женишься, Шахин, тебе придется жениться ради продолжения королевского рода…

– Женщине, которая согласится стать моей женой, будет нелегко, слишком тяжела ответственность. – Он смотрел на нее, ожидая реакции и надеясь, что она поймет, что он не вправе подчинять ее, свободную личность, выполнению долга и соблюдению протокола.

– Твоя жена… – Зара побелела, потом прикрыла рот рукой и выдохнула: – Я не смогу пережить…

Шахин был потрясен таким откровением. Его правдивые слова ранили Зару в самое сердце, они били наотмашь, причиняли боль. Шахин хотел успокоить ее, но как только попытался прикоснуться к ней, она подняла руку, чтобы оттолкнуть его.

– Зара, ты не понимаешь, что влечет за собой свадьба с таким человеком, как я…

– Разве не любовь, детей и совместную работу на благо людей? Не качай головой, Шахин. Тебе самому нужна помощь, хоть ты и сильный человек, богатый шейх, но твой внутренний мир беден, твоя душа мертва!

– Не говори глупостей, ты все слишком близко принимаешь к сердцу!

На лице Зары появилась печальная улыбка.

– Ты не способен любить, тебе нечего предложить людям. Они хотят любви, людям нужна любовь, никто не знает этого лучше меня.

Оглушенный ее словами, Шахин знал одно: он должен отпустить ее.

– К сожалению, ты слишком молода, Зара, чтобы понять разницу между страстью школьницы и любовью. – По ее щекам продолжали течь слезы, и Шахин с трудом контролировал себя. Ему было бы легче, если бы она кричала на него, оскорбляла, выражала свое презрение, а Зара вместо этого внезапно успокоилась.

– Думаю, мы оба понимаем, что я стала взрослой, Шахин, – тихо произнесла она. – Я достаточно долго ждала, чтобы узнать, что такое любовь.

Шахина поразила ее откровенность, он отбросил всякую осторожность и хотел прижать ее к себе, чтобы успокоить, но она остановила его.

Он стоял и молча наблюдал, как она запихивает в сумку свои вещи.

– Пожалуйста, найди кого-нибудь, кто доставит меня в столицу, я хочу при первой же возможности улететь из Задцары. Надеюсь, ты можешь сделать это, и твоя драгоценная гордость при этом не пострадает.

– Конечно, Зара… – Впервые в жизни он не знал, что делать. – А как же музей? Работа, которую мы планировали здесь, в Заддаре? Мемориал в память о твоих родителях? – Он всячески старался остановить девушку, но, заглянув в ее глаза, понял, что напрасно тратит время.

– Шахин, я хочу забрать вещи своих родителей с собой в Англию.

– Хорошо, мы поговорим об этом позже, не принимай скоропалительных решений. Я все еще твой опекун, и тебе понадобится мое разрешение, чтобы вывезти их из Заддары.

– В таком случае… Должна сказать тебе, что купленная тобою на выставке коллекция больше не продается.

– Но я уже купил ее, имеются документы.

– Придется все отменить. Художник изменил свое решение, Шахин. Женщины так непостоянны, правда? А деньги будут возвращены тебе в полном объеме. Я поговорю на этот счет с Ламбертом и Гедеоном, – неуверенным голосом сказала Зара.

Она подсчитывает, сколько будет им должна, догадался Шахин. У владельцев галереи огромные комиссионные и масса других начислений. После всех вычетов Зара получит примерно десятую часть того, что он заплатил им за экспонаты. Шахин не мог допустить, чтобы ее обобрали до нитки.

– Ну что ж, это твое решение… Но позволь помочь тебе немного. Я прослежу, чтобы все экспонаты вернулись к тебе, а галерея получила свою компенсацию. Я могу попросить своих людей в Лондоне подыскать для тебя выставочный зал… Это нелегко, но что-нибудь придумаем… Ведь есть посольство, в конце концов. У тебя солидная армия почитателей твоего таланта, – продолжал он энтузиазмом, видя, что Зара заинтересовалась, – и перенос выставки из стильной галереи в экзотическое помещение в восточном стиле, удобно расположенное в центре Лондона, обеспечит поток посетителей. Что думаешь?

Что она думает? Что в свои двадцать лет намного опытнее многих сорокалетних. Что они любят друг друга, она была абсолютно уверена в этом, но он не может или не хочет принимать это. Что она без устали будет работать на благо страны, которую он любит, которую любили ее родители и которую она была уже готова назвать своим домом.

Может ли она ради работы забыть все, что произошло между ними? Или затаить неприязнь к Шахину и тем самым поломать свою карьеру? Он предложил ей выход из затруднительного положения, и если она отбросит эмоции в сторону, то сможет выйти из ситуации с поднятой головой.

– Спасибо… Это очень щедрое предложение, я принимаю его.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Посольство Заддары казалось Заре приютом тепла и гостеприимства в сердце продрогшего Лондона. В теплом пальто и закутанная до самого носа в шарф, она проскользнула через тяжелую входную дверь, приветствуя охранника улыбкой. Но внутри себя она ощущала волнение. Год приближался к концу, а вместе с ним и срок пребывания ее выставки в танцевальном зале посольства. Ей не на что было пожаловаться; она пользовалась залом больше месяца, но теперь помещение нужно было освободить для концертов, которые всегда были кульминационным моментом праздничного сезона в Лондоне.

Скоро сюда прибудет правящий шейх Шахин, чтобы выступить в роли хозяина торжеств… Зара не скрывала, что каждый день с момента открытия выставки надеялась, что он появится. Да, Шахин избавился от нее, причинил ей боль, но ее любовь не проходит, хотя она много раз убеждала себя, что тратит время впустую на человека, который за своим долгом ничего больше не замечает.

Думает ли он когда-нибудь о ней? – размышляла Зара, сдавая в гардероб пальто и шарф. Знакомо ли шейху Заддары чувство потери, что преследовало все это время Зару, или он просто вычеркнул ее из головы?

Она никогда не узнает об этом. Сейчас ей нужно приготовить все, чтобы сдать все материалы выставки куда-то на хранение. Это значительно подорвет ее бюджет и сократит финансирование благотворительного проекта. Но прежде чем заняться этими проблемами, у нее есть последняя возможность обойти свою выставку до прихода посетителей.

Шахин в нерешительности стоял за богато украшенными дверями, ведущими в танцевальный зал, зная, что ему не следовало приходить. Надо было подождать еще несколько дней, и ее бы здесь уже не было, но он не мог не посмотреть, что она сделала с экспонатами. По крайней мере, это было хорошим объяснением его появления в Лондоне на неделю раньше. По правде говоря, он просто не мог не прийти.

– Сколько времени она здесь? – обратился Шахин к своему помощнику. Он тянул время, набираясь решимости. Зара была непредсказуема, всегда могла удивить его, и он не представлял, какой будет эта встреча.

– Недавно, сэр, минут двадцать…